Осторожно открыв дверь, я решил войти. Огляделся, да вроде ничего, жить можно. Потолок был невысок, вымазан глиной и побелкой. От деревянных стен тянуло сыростью и, когда-то купавшейся в солнечных лучах, липой, но теперь безвозвратно увядшей по просшедствии лет и событий; дожди, снега и сильнейшая жара постепенно истощили ее. Пол, заметно рассохшийся, был покрыт довольно-таки толстым слоем краски. Одна дощечка тихонько вздохнула, испустив тихий скрип. За ветхой шторой, подвешенной к потолку, оказалась еще одна дверь, только уже более массивная, утепленная, напоминающая упитанного мужичка, только что купившего шубу, который, находясь в том радостном состоянии, когда можно показать себя во всей красе, не смотря на то, что шубка-то его не так уж ценна. Но ведь само то ощущение новой вещи, от которого он стоял распузатившись, словно перед зеркалом.
Вошел в комнату, поднял глаза и вдруг увидел это, нечто. Оно, похожее на комок грязно-серой, торчащей во все стороны, засаленной шести, быстро зашевелившись, направилось в переднюю. Но тут я постепенно стал различать черты кошки, да именно кошки, но как же она изменилась..